We're all mad here...
We're all mad here...
тихо. плохо. транквилизаторы, детка.
We're all mad here...
ПРИСТРЕЛИТЕ В КОНЦЕ КОНЦОВ ЭТО ЖЕ НЕ ОБЪЯСНИТЬ НИКАК И НИКОМУ
We're all mad here...
...Странно, опять не хватило воли,
И я множу окурки, ты пишешь повесть... (с)
И я множу окурки, ты пишешь повесть... (с)
We're all mad here...
We're all mad here...
You make me go crazy, СУКА!!!!!!!!
We're all mad here...
бля.
нас двое.
я и она.
она и я.
живая, да-да.
живые.
обе в банках.
только у меня чуточку больше.
яблоки.
в земле.спать.дышать.вода.глаза...
бля.
We're all mad here...
буквы, вы представляете, БУКВЫ!!!! конверрррррррррррррррт
а_перед_этим
стихифразымысличувства
Чувства...
время? зачем. вечность. ввввечность. В вечность...
Хорошие мои ребятушки...
Вам.
И РАЗ!
склейка.
а_перед_этим
МОМЕНТЫ
ТЫТЫТЫТЫТЫТЫТЫТЫТЫ!!!!
стихифразымысличувства
Чувства...
ЭТО МУЗЫКА МЕЖДУ СТРОК, ПОСЛУШАЙТЕ!..
время? зачем. вечность. ввввечность. В вечность...
Просто будь.
Хорошие мои ребятушки...
Вам.
We're all mad here...
это мечта. которую не знаешь, а только мечтаешь, осторожно, легко и с любовью. непостоянное одиночество, знакомое незнакомое, поэзия, дым сигарет, дым кофе, глаза глубиной n метров, и все легче, легче, легче.... все сложно. все легче.
We're all mad here...
We're all mad here...
Там, куда мы идем с мертвецом,
НЕТ НИ АДА, НИ РАЯ
НЕТ НИ АДА, НИ РАЯ
We're all mad here...
"Дорогая Искра!
Когда ты будешь читать это письмо, мне уже не будет больно, не будет горько и не будет стыдно. Я бы никому на свете не стала объяснять, почему я делаю то, что сегодня сделаю, но тебе я должна объяснить все, потому что ты - мой самый большой и единственный друг. И еще потому, что я однажды солгала тебе, сказав, что не люблю, а на самом деле я тебя очень люблю и всегда любила, еще с третьего класса, и всегда завидовала самую чуточку. Папа сказал, что в тебе строгая честность, когда ты с Зиной пришла к нам в первый раз и мы пили чай и говорили о Маяковском. И я очень обрадовалась, что у меня есть теперь такая подружка, и стала гордиться нашей дружбой и мечтать. Ну да не надо об этом: мечты мои не сбылись.
А пишу я не для того, чтобы объясниться, а для того, чтобы объяснить. Меня вызывали к следователю, и я знаю, в чем именно обвиняют папу. А я ему верю и не могу от него отказаться и не откажусь никогда, потому что мой папа честный человек, он сам мне сказал, а раз так, то как же я могу отказаться от него? И я все время об этом думаю - о вере в отцов - и твердо убеждена, что только так и надо жить. Если мы перестанем верить своим отцам, верить, что они честные люди, то мы очутимся в пустыне. Тогда ничего не будет, понимаешь, ничего. Пустота одна. Одна пустота останется, а мы сами перестанем быть людьми. Наверное, я плохо излагаю свои мысли, и ты, наверное, изложила бы их лучше, но я знаю одно: нельзя предавать отцов. Нельзя, иначе мы убьем сами себя, своих детей, свое будущее. Мы разорвем мир надвое, мы выроем пропасть между прошлым и настоящим, мы нарушим связь поколений, потому что нет на свете страшнее предательства, чем предательство своего отца.
Нет, я не струсила, Искра, что бы обо мне ни говорили, я не струсила. Я осталась комсомолкой и умираю комсомолкой, а поступаю так потому, что не могу отказаться от своего отца. Не могу и не хочу.
Уже понедельник, скоро начнется первый урок. А вчера я прощалась с вами и с Жоркой Ландысом, который давно был влюблен в меня, я это чувствовала. И поэтому поцеловалась в первый и последний раз в жизни. Сейчас упакую книги, отнесу их на почту и лягу спать. Я не спала ночь, да и предыдущую тоже не спала, и, наверное, усну легко. А книжки эти - тебе на память. Надписывать не хочу.
А мы с тобой ни разу не поцеловались. Ни разу! И я сейчас целую тебя за все прошлое и будущее.
Прощай, моя единственная подружка!
Твоя Вика Люберецкая"
Когда ты будешь читать это письмо, мне уже не будет больно, не будет горько и не будет стыдно. Я бы никому на свете не стала объяснять, почему я делаю то, что сегодня сделаю, но тебе я должна объяснить все, потому что ты - мой самый большой и единственный друг. И еще потому, что я однажды солгала тебе, сказав, что не люблю, а на самом деле я тебя очень люблю и всегда любила, еще с третьего класса, и всегда завидовала самую чуточку. Папа сказал, что в тебе строгая честность, когда ты с Зиной пришла к нам в первый раз и мы пили чай и говорили о Маяковском. И я очень обрадовалась, что у меня есть теперь такая подружка, и стала гордиться нашей дружбой и мечтать. Ну да не надо об этом: мечты мои не сбылись.
А пишу я не для того, чтобы объясниться, а для того, чтобы объяснить. Меня вызывали к следователю, и я знаю, в чем именно обвиняют папу. А я ему верю и не могу от него отказаться и не откажусь никогда, потому что мой папа честный человек, он сам мне сказал, а раз так, то как же я могу отказаться от него? И я все время об этом думаю - о вере в отцов - и твердо убеждена, что только так и надо жить. Если мы перестанем верить своим отцам, верить, что они честные люди, то мы очутимся в пустыне. Тогда ничего не будет, понимаешь, ничего. Пустота одна. Одна пустота останется, а мы сами перестанем быть людьми. Наверное, я плохо излагаю свои мысли, и ты, наверное, изложила бы их лучше, но я знаю одно: нельзя предавать отцов. Нельзя, иначе мы убьем сами себя, своих детей, свое будущее. Мы разорвем мир надвое, мы выроем пропасть между прошлым и настоящим, мы нарушим связь поколений, потому что нет на свете страшнее предательства, чем предательство своего отца.
Нет, я не струсила, Искра, что бы обо мне ни говорили, я не струсила. Я осталась комсомолкой и умираю комсомолкой, а поступаю так потому, что не могу отказаться от своего отца. Не могу и не хочу.
Уже понедельник, скоро начнется первый урок. А вчера я прощалась с вами и с Жоркой Ландысом, который давно был влюблен в меня, я это чувствовала. И поэтому поцеловалась в первый и последний раз в жизни. Сейчас упакую книги, отнесу их на почту и лягу спать. Я не спала ночь, да и предыдущую тоже не спала, и, наверное, усну легко. А книжки эти - тебе на память. Надписывать не хочу.
А мы с тобой ни разу не поцеловались. Ни разу! И я сейчас целую тебя за все прошлое и будущее.
Прощай, моя единственная подружка!
Твоя Вика Люберецкая"
Б.Васильев
пятница, 23 апреля 2010
We're all mad here...
Папа принес тогда печеньки. Такие, знаете, как чокопайки, но вкуснее, и коробки такие синие были, а на них были нарисованы ковбои, настоящие ковбои, как в настоящих американских вестернах, и, наверное, поэтому печньки эти и были вкуснее. Папа еще их тогда так много принес, что я просто не могла поверить, ну как так, такие нереальные печеньки, их же достать-то невозможно даже, наверное.
Я, может, ради них утром в садик и просыпалась только. Папа давал печеньку и кружку чая. А я огромными и полными восхищения глазами рассматривала настоящих ковбоев на синей коробке...
Я, может, ради них утром в садик и просыпалась только. Папа давал печеньку и кружку чая. А я огромными и полными восхищения глазами рассматривала настоящих ковбоев на синей коробке...
We're all mad here...
Милый, ты меня выжал. Уничтожил. Твое "люблю" сразу же через 12 часов после "ненавижу". Милый, ты же большой мальчик. Милый, что делать?
We're all mad here...
четверг, 22 апреля 2010
We're all mad here...
Не больничным от вас ухожу коридором,
а Млечным путем... (с)
а Млечным путем... (с)
-мыть стекла
-бить стекла
-нюхать мыло в магазине мыла
-лежать на нагретых солнцем рельсах
-толстый, очень толстый блокнот
-соломенная шляпа
-руку засунуть в мешок кукурузовых зерен
-скушать небо
-СОЖРАТЬ, БЛИН, ЭТО НЕБО
-медиатор с Джоном Ленноном
-потаскать стул взять у Ники
-трехцветный чупа-чупс
-потаскать зеленый стул взять у Ники
-захендмейдить значок
-порезаться разгрызенной лампочкой
-килограмм целлюлозы
p.s. хочу
выкиньте меня с телефоном вместе, пожалуйста.
планы на жизнь: идти.
стихи, стихи льются тоненькой струйкой дыма в уши и бродят по полушариям, запутываясь в меридианах да параллелях...
Сумасшедший автобус идет домой...(с) [пи*дец, 37-ой
]We're all mad here...
Какой ты фрик?
тыгаллюциногенный фрикWe're all mad here...